Перевод новой книги Лиз Грин “Хирон в любви”.

Предыдущий перевод – Лиз Грин. Хирон и культурные стереотипы.

Перевод  – Игорь Сивак, 2024г. (эксклюзивно для СПб Института Астрологии).

Текущие статистические данные, если они заслуживают доверия – что весьма сомнительно – предполагают, что многие женщины гораздо быстрее обращаются за помощью к врачу, когда испытывают физическую боль, чем многие мужчины. Иногда это называют одной из причин того, почему по статистике женщины живут дольше. Я не знаю, действительно ли эта статистическая картина верна, а если и так, то останется ли она такой, какая есть, или со временем изменится. Я также не считаю, что этому есть простое объяснение. Это может быть культурный или биологический вопрос, или их комбинация; или это может быть вопросом индивидуального выбора.

Первый опыт физической и эмоциональной боли для многих мужчин приходит в результате непредсказуемой болезни или несчастного случая, или опустошающей эмоциональной потери. Но для большинства женщин боль неизбежна, если только нет целенаправленного вмешательства, и её переживание случается не позднее начала менструального цикла. Она скорее циклична, чем случайна. Циклическая менструальная боль и сопутствующая ей эмоциональная лабильность – часть органического опыта большинства женщин от полового созревания до менопаузы. Так же как и роды. Это может привести к лучшему осознанию тела, поскольку избежать его уязвимости невозможно. Необратимость биологических циклов связана с символизмом фаз Луны, которые в мифах часто изображаются в виде триады из девы, плодовитой жены и старух. Я ние знаю, можно ли отнести повышенную чувствительность и принятие уязвимости физического воплощения, приводящих к большей готовности обращаться за медицинской, а также эмоциональной помощью, исключительно к социальным установкам. Я видела так много исключений, что не уверена, существует ли вообще правило.

Если социальные стереотипы представляют собой проблему лично для нас, возможно, было бы полезно рассмотреть, в какой степени наша сознательная или бессознательная приверженность предвзятым мнениям и предположениям или бунт против них является фактором, влияющим на наш опыт ранения. Это означает, что он, вероятно, связан с натальным Хироном. Но чувствительность к такого рода вопросам может быть свойственна не всем. Некоторые люди могут чувствовать себя ранеными и по-другому. Политика идентичности не слишком помогает в работе с Хироном и может даже усугубить ситуацию. Для некоторых людей вопросы пола не имеют ничего общего с местом боли Хирона. Для других как источник раны переживаются гендер и социальные о нём представления. Я опасаюсь какого-либо единственного, буквального, внешнего объяснения страданий Хирона, потому что именно наше собственное восприятие в сочетании с внешней реальностью составляет опыт травмы Хирона. Внешний мир предоставляет нам скорее катализатор, а не причину.

Как деликатно выразилась покойная королева, воспоминания могут быть разными. Определённый опыт может заставить одного человека почувствовать себя жертвой, униженным и беспомощным, в то время как тот же опыт может вдохновить другого человека на лучшее применения себя своих потенциальных даров. Сосредоточение внимания исключительно на внешних влияниях, таких как социальные ожидания, на самом деле не поможет нам понять Хирон и работать с ним на более глубоких уровнях. Как бы мы себя ни идентифицировали, мы все жаждем кого-то, кто воспримет наши тайные страдания и проникнется к ним состраданием, и кто нас примет, полюбит и будет ценить, даже если мы откажемся от своего бессмертия – что, возможно, можно понимать как отказ от потребности считаться совершенными и от ожидания, что мир всегда будет справедливым и честным в соответствии с нашими личными определениями справедливости и честности.

Требуется много мужества, чтобы честно разобраться со своими реакциями на кого-то, констеллирующего наш Хирон. Мы отчаянно хотим, чтобы другой человек нас понял, но можем обижаться на него, потому что он нас понимает, и можем находить тонкие способы его наказать, особенно если не осознаём, где нам больно и почему. Мы можем не поблагодарить их за сострадание, которое они предлагают, потому что боимся, что нас полюбят такими, какие мы есть. Мы предпочли бы, чтобы нас любили такими, какими мы хотим быть. И предложение помощи чужому Хирону не будет неизбежно приносить нам то справедливое вознаграждение, на которое мы надеемся.

Продолжение – Лиз Грин. Хирон и культурные стереотипы. Часть 3.